Протодиакон Андрей Кураев, комментируя вопрос о своем запрете в служении, сказал, что ожидал такого развития событий. Это заявление он сделал в интервью телеканалу RTVI.

Кураев рассказал, что с 2012 года, начиная с истории с Pussy Riot, у него с патриархом Кириллом были богословские расхождения. В частности, они не сходились во мнении, что может быть благом для церкви.

«Церковь ― это силовая структура, которая должна «двушечки» раздавать своим критикам? Или все-таки Евангелие о чем-то другом?» — пояснил суть разногласий Кураев.

По его мнению, это вторая этическая дискуссия за 1000 лет деятельности РПЦ. Протодиакон в то же время добавил, что в английской церкви не было этических и моральных дискуссий, и они спорили на тему того, как думать о Христе. «Поэтому для меня это не просопография, не дело, симпатичен или нет кто-то кому-то. Да, я глубоко оскорблен, я очень обижен. Люди, во что вы превратили великую христианскую идею? Христову церковь?» — задался вопросом Кураев.

По словам протодиакона, 10 лет назад патриарх Кирилл, которого тогда только избрали на эту должность, удивился тому, что Кураев оказался «бойцом».

«Я же по виду ботаник, правда ведь? Очкарик, толстый и так далее. Но оказывается, я не забираюсь под лавку от первого окрика, критики», — отметил он.

Кураев подчеркнул, что ему обидно за церковь, которая была 30 лет назад. «Не за какие-то личные, это мелочи. Есть для меня вещи принципиальные, вплоть до мозаики в храме. Поэтому менять эти свои позиции и взгляды, умолкать — не входит в мои планы. У меня есть убеждения, понимаете? Вот об этом идет речь», — резюмировал протодиакон.

29 апреля Патриарх Кирилл запретил в служении протодиакона Андрея Кураева за оскорбление памяти умершего настоятеля Богоявленского кафедрального собора города Москвы протоиерея Александра Агейкина. В день его смерти Кураев написал в своем блоге в ЖЖ, что ему погибший запомнится «как тупой карьерист, сделавший карьеру в сфере вип-сервис».

В разговоре с RTVI Кураев сказал, что знал Агейкина много лет и у него сложилось о нем такое впечатление. «Я давно в медиапространстве и знаю с 1990-х годов, а то и раньше, с 1980-х, что за каждое мое слово на меня могут подать в суд. Фраза звучала так: в моей памяти протоиерей Александр останется как карьерист. Считайте это моей исповедью, признанием… Такое впечатление у меня о нем сложилось. Почему в день смерти я должен менять его?… Если о мертвых нельзя плохо говорить — давайте сожжем все книжки по истории», — отметил он.

Полную версию интервью Андрея Кураева смотрите сегодня в программе «На троих».