Движению «Бессмертный полк» в 2022 году исполнилось десять лет. За это время ежегодное памятное шествие из небольшой инициативы трех журналистов из Томска превратилось в масштабную международную акцию, ставшую новым символом Дня Победы. Каково это, когда твое детище начинают использовать как идеологическое оружие, — рассказал в интервью RTVI один из сооснователей «Бессмертного полка» Сергей Колотовкин.
В конце апреля вы вместе с другими основателями шествия приняли коллективное решение не давать комментарии, а также официально попросили больше не связывать вас с акцией «Бессмертный полк». Дистанцирование помогло?
Мы всегда говорили, что акция «Бессмертный полк» должна объединять людей. Это и происходило на протяжении десяти лет. Мы просили людей перед 9 мая свои партбилеты, условно говоря, оставить дома и идти на акцию без какой-либо политической атрибутики.
9 мая в этом году, конечно же, проходило в непростых обстоятельствах. Мы опасались, что журналисты будут приходить к нам с разными вопросами, связанными с текущими событиями, поэтому приняли решение максимально дистанцироваться от всего этого, чтобы никаким образом не разъединять людей. Но на деле мы уже как несколько лет не занимаемся организацией колонн. Этим занимается параллельная структура.
Последние годы идея «Бессмертного полка» искажалась все больше и больше. Что стало точкой невозврата лично для вас? Почему решение было принято сейчас?
В последнее годы мы видели, как организацией шествия стали заниматься местные власти. Мы никак повлиять на это не могли. При этом мы видели очевидное нарушение наших принципов. Когда в апреле было объявлено, что «Бессмертный полк» в этом году пройдет на улицах городов, как это было до пандемии, сразу стали появляться комментарии от первых лиц разных регионов о том, что на шествии будет разрешена символика, не имеющая никакого отношения к акции. Это стало той самой точкой невозврата.
Вас возмутило нововведение этого года, которое позволило участвовать в шествии людям с распечатанными фотографиями ветеранов других войн?
«Бессмертный полк» – это память поколения Великой Отечественной войны. К нам часто и раньше поступали запросы, например, от афганцев, еще когда я работал координатором движения в Томске. Мы им отвечали, что это все-таки день памяти наших дедушек. Нас всегда понимали, каких-то конфликтов на эту тему не было.
Вы чувствуете свою персональную ответственность за то, как эта акция проходит сегодня?
Это большая работа. «Бессмертный полк» – это не только колонны на улицах города. Это совсем про другое. Мы чувствовали свою ответственность изначально. Процесс запущен был с нашей подачи, мы критиковали происходящее, когда была такая возможность. В этом году мы поняли, что случаев, когда принципы нашего движения будут нарушаться, будет много, и мы не сможем никак на это повлиять.
Каково это вообще видеть, как твое детище начинает жить своей жизнью и совсем не такой, как было задумано?
Поначалу было обидно, когда отодвигали наших координаторов, подменяли символику. Это все началось в 2015 году. Примерно в то же время появился генеральный спонсор акции. Культивирование массового патриотизма, которое выросло из всего этого, мы предсказать не могли. Важный принцип шествия – добровольность участия. Конечно, мы слышали, что заставляют школьников, студентов и бюджетников в некоторых регионах посещать шествие. Но это не сделает из них патриотов. Постоят они нехотя с фотографией пару часов, а потом закинут ее на весь остальной год на антресоль…Зачем это нужно?
В Германии в этом году запретили проносить любые предметы с политической символикой на акцию. В России в последние несколько лет это шествие подчеркнуто идет под знаменами и всевозможными флагами. На ваш взгляд, зачем это нужно организаторам? С какой целью они используют все эти атрибуты принадлежности к какой-то общности?
В небольших населенных пунктах «Бессмертный полк» проходит гораздо проще и искреннее. Суть акции сохраняется. В 2015, 2016 годах была настоящая вакханалия, было много символики парламентских партий. После волны недовольства по этому поводу, партии стараются так не делать. Если говорить про красные знамена, есть устоявшаяся точка зрения, что победа в Великой Отечественной войне – это победа одной партии. Говоря честно, гораздо больше вопросов у меня вызывают всевозможные ряженые. Дети в коробках в виде танков.
Вся эта праздничная атрибутика очень сильно коммерциализировала День Победы: пилотки, ордена, военная форма, значки.
Мы следим за использованием нашего товарного знака, за нашими авторскими правами. Нам бы не хотелось, чтобы в магазинах продавались шнурки или ошейники для собак с надписью «Бессмертный полк» и белым журавлем в звезде (логотип движения — прим.). Но, к сожалению, эта судьба постигла другие символы 9 мая – георгиевская ленточку, например. Спрос людей рождает предложения. Это невозможно никаким образом регулировать, поэтому приходится рассчитывать только на адекватность самих людей.
Смогли ли вы сами для себя определить, где проходит граница между уважением к исторической памяти, подвигам предков и пропагандой?
У писателя Виктора Астафьева, который сам был на фронте, есть фраза о том, что настоящую правду о войне не скажет никто. У всех правда будет разная. В том числе и у тех, кто воевал. Идеология начинается там, где говорят: это было, а этого не было, когда речь заходит о неудобных фактах.
В 2022 году в США, Великобритании и Ирландии запретили шествие «Бессмертного полка». Как вы считаете, было ли у них моральное право запрещать мирную акцию? Осознавали ли они, что этот жест многими россиянами может быть воспринят враждебно? Ведь акция все-таки сама по себе антивоенная.
Очень жаль, если там испугались мирных планов людей, которые хотели просто прийти и возложить цветы. Я знаю, что в этом году людям, которые занимались организацией шествия в других странах, в том числе в СНГ, было непросто это сделать. Им приходилось доказывать, что они не занимаются политикой. Я надеюсь, это пройдет и разум возобладает.
Какова вероятность, что движение может трансформироваться в будущем на фоне напряженной политической ситуации? Например, в Казахстане акцию в этом году переименовали в «Поклонимся героям», чтобы она меньше ассоциировалась с российским движением и оставалась вне политики.
Название может быть каким угодно. Если в Казахстане и в других странах у людей 9 мая будет возможность вспоминать своих предков, которые не вернулись с войны, мы будем рады, что наша идея продолжает жить. Пусть даже под другим названием, если это поможет ей существовать вне политики.
Беседовала Дарья Баева