Поскольку количество заразившихся COVID-19 в России продолжает увеличиваться, становится все меньше понятно, когда закончится режим самоизоляции. Недавно власти анонсировали трехэтапный план отмены ограничений, но не уточнили сроки его реализации. Москва остается лидером по числу заболевших. По данным на 12 мая, их уже больше 121 тысячи. Мэрия продлила самоизоляцию и другие ограничения до конца мая, а также обязала жителей с 12 мая носить защитные маски и перчатки в общественных местах.

RTVI поговорил с иностранцами, работающими в российской столице, которые рассказали, как эпидемия повлияла на их повседневную жизнь и сравнили российские меры по борьбе с коронавирусом c ситуацией у них на родине.

Марк Давэсс (Великобритания), преподаватель в Британской высшей школе дизайна

Чем вы занимаетесь? Как долго находитесь в Москве?

Я преподаю в высшем учебном заведении. Я занимался и другой работой, в основном связанной с иностранным языком, но главным образом это преподавание. Этим я занимаюсь со времен приезда в России в конце 1990-х годов.

Как на вашу жизнь повлияла эпидемия? Как теперь выглядит ваш обычный день?

Я живу один и с большинством людей общаюсь вне дома, поэтому сейчас можно говорить о моей полной изоляции. У меня уже был опыт изоляции и ограничений в передвижении, не связанный с нынешней ситуацией, поэтому пока неплохо с этим справляюсь. Мы перешли на онлайн-обучение с помощью Zoom больше двух недель назад. Полагаю, такой способ общения со студентами уменьшает чувство изолированности.

Мою ситуацию можно назвать необычной в том смысле, что как учитель я получил возможность изолироваться раньше, чем большинство других людей: работодатель быстро перевел занятия в онлайн. Мы много говорили о пандемии со студентами, я серьезно вошел в курс дела и наблюдал за развитием ситуации за границей. Поэтому и решил самоизолироваться, поскольку мог это сделать. Это произошло где-то за десять дней до того, как [мэр Москвы Сергей] Собянин ввел ограничения. Я посчитал необходимым воспользоваться возможностью, чтобы как можно скорее предотвратить потенциальный риск заражения и не быть частью проблемы с эпидемией.

Как ситуация в России выглядит по сравнению с тем, что происходит у вас на родине?

Общее ощущение: здесь ограничения, возможно, «жестче», что, вероятно, позволяет им быть эффективнее. В то же время это значит, что они могут заметно больше, пусть и не очень сильно, угнетать. В моей родной стране свободу передвижения и ответственность склонны воспринимать как нечто само собой разумеющееся, а у властей нет полномочий ограничивать это. Или они не могут ввести ограничения, не встретив отпор в обществе. Россия может удивить тем, как здесь стали рациональнее подходить к некоторым вещам, чем это было раньше. Возможно, у меня все еще остались негативные ожидания из-за опыта, которые я получил здесь в 1990-х.

Как вы относитесь к мерам ограничения в Москве?

Если посмотреть на ситуацию в Италии, Британии или США, то эти меры в целом кажутся честной и серьезной попыткой замедлить распространение вируса и уменьшить ущерб от него. Возможно, они окажутся излишней предосторожностью, но лучше перебдеть, чем недобдеть, как говорится. Если бы это была Россия 90-х, все превратилось бы в один большой беспорядок с кучей противоречий, которые нужно решать. Но сейчас мы можем ожидать, что все организуют разумнее и эффективнее. Не обойдется без проколов там и тут, хотя сейчас это, вероятно, применимо к описанию ситуации в любой стране мира.

Видели ли вы, как люди в панике что-то скупают? Сталкивались ли вы с полицией?

Главная проблема, с которой я столкнулся, — приобретение круп, которые, покупаю, вероятно, гораздо чаще, чем подавляющее большинство людей. Чечевица, бобы, киноа, гречка и прочее. Сперва я ничего не покупал оптом, а неделю спустя на полках в магазинах все пропало. И я стал задаваться вопросом, не нужно ли было мне быть немного эгоистичнее.

С полицией во время самоизоляции я еще не сталкивался, но я особо из-за нее не волнуюсь. Бывало, что полицейские лишний раз придирались ко мне, потому что я иностранец. Но с другой стороны, это, возможно, старая ассоциация. В общем и целом полиция постепенно становится все более и более разумной и взвешенной, когда имеет дело с иностранцами.

Cannot find ‘template.blocks.quote’ template with page »

И добавил, что с сентября не уезжал из Москвы и просто не мог «привезти вирус с собой».

Меня немного беспокоит, что я могу столкнуться с повышенной настороженностью по отношению к себе просто потому, что я иностранец. Вот поэтому я особо не стремлюсь бросаться в глаза, не хочу, чтобы меня заметили на улице или в магазине полицейские или кто-то еще.

Много новостей о мерах, которые подобно Большому Брату следят за людьми, — камеры контролируют наш каждый шаг, работает система распознавания лиц, нужно получать разрешение на выход из дома. Вас это вообще беспокоит? Станет ли жизнь людей менее приватной, когда эпидемия закончится?

Все эти меры — потенциально очень мощные инструменты в борьбе с вирусом, а не иррациональное вторжение в частную жизнь. Впрочем, в дальнейшем, их, конечно, очень просто поддерживать в рабочем состоянии.

Правительствам всех стран по умолчанию следует ограничить продолжительность этих мер и полномочий. В дальнейшем использовать их можно только после ясного и открытого обсуждения, во время которого решается, действительно ли есть необходимость такого режима. Я чувствую, что русские в целом охотнее отдают власть в руки небольшого количества людей с недостаточной ответственностью и подотчетностью. Парадоксально, но люди здесь склонны подозрительно относиться к власти и при этом охотно позволяют какой-то небольшой группе делать все за них, когда им это помогает.

Эми Джонсон (США), учитель, Московская экономическая школа

Чем вы занимаетесь? Как долго находитесь в Москве?

Я учитель английской литературы в частной школе недалеко от центра Москвы. Живу здесь уже около 2,5 лет.

Как на вашу жизнь повлиял кризис с эпидемией коронавирусом? Как теперь выглядит ваш обычный день?

Мне достаточно повезло, поскольку этот кризис существенно не повлиял на мою жизнь, хотя мои дни выглядят сейчас немного по-другому. Я все еще преподаю, но с помощью Zoom из своей квартиры. У меня сохранился распорядок дня, а моя зарплата и обязанности не изменились, хотя, конечно, школа дает учителям некоторую свободу действий в выполнении задач, которые связаны с проведением уроков.

Как ситуация в России выглядит по сравнению с тем, что происходит у вас на родине?

Дела в Америке, кажется, гораздо хуже, чем в Москве. Мои родители живут в Пенсильвании по соседству с Делавэром и Мэрилендом. В каждом штате свои карантинные правила и штрафы за их нарушение.

Похоже, что все в моей семье знают кого-то, кто заболел или ухаживал за тем, кто заболел COVID-19. Все это очень большой стресс. В Москве, по большей части, все кажется гораздо спокойнее, но надо признать, что на самом деле я не выхожу из квартиры и стараюсь держаться подальше от новостей, поэтому большую часть информации получаю из разговоров с коллегами и друзьями.

Как вы относитесь к мерам ограничения в Москве?

Cannot find ‘template.blocks.quote’ template with page »

Когда на прошлой неделе я ходила в продуктовый магазин, то видела людей в парках, которые готовили барбекю и просто очень хорошо проводили время не на работе. Сейчас, после того как правительство серьезнее стало относиться к карантину, думаю, это заставило людей как минимум остановиться и подумать, прежде чем выйти из своих квартир. Опять же, я соблюдаю самоизоляцию и точно не знаю, сколько людей также полностью придерживаются ограничений, но штрафы и другие наказания, безусловно, служат хорошими сдерживающими факторами.

Видели ли вы, как люди в панике что-то скупают в магазине возле дома, например, гречку или туалетную бумагу? Сталкивались ли вы с полицией?

В конце февраля и начале марта казалось, что в продуктовых магазинах была паника и где-то около недели там было меньше продуктов. Однако ситуация вроде бы нормализовалась, по крайней мере в моем районе на северо-западе Москвы.

Думаю, что вся эта история с запасами гречки и туалетной бумаги скорее обернулась шуткой, нежели чем-то еще. Кажется, что оптовые покупки сейчас больше история про Америку — друзья и семья рассказывали мне, что в магазинах там стало меньше продуктов (люди, кажется, нигде не могут найти туалетную бумагу). Москва, похоже, держит себя в руках.

Вас волнуют новости об усилении мер наблюдения (технология распознавания лиц, уличные камеры, которые следят за гражданами)? Станет ли жизнь людей менее приватной, когда эпидемия закончится?

Это хороший вопрос, честно говоря, я еще об этом особо не думала. Я не считаю, что это чисто российская проблема, поскольку многие американцы разделяют те же опасения. Это опасение, безусловно, реально, потому что мы никогда точно не сможем узнать, насколько сильно за нами следят.

Хотя в данный момент я бы предпочла, чтобы мы сосредоточились на борьбе с вирусом, используя любые необходимые средства. Потом, когда вирус отступит, мы сможем беспокоиться о том, как уменьшить власть Большого Брата. Слежка за гражданами по соображению безопасности кажется мне жуткой и напоминает антиутопию в независимости от страны, где это происходит, но вирус — смягчающее обстоятельство, поэтому я не могу утверждать, являются ли действия правительства на данном этапе чрезмерными.

Стивен Легов (Австралия), репетитор

Чем вы занимаетесь? Как долго находитесь в Москве?

Я преподаю историю, политические науки и английский. Мне посчастливилось жить в Москве уже около полутора лет.

Как на вашу жизнь повлиял кризис с эпидемией коронавирусом? Как теперь выглядит ваш обычный день?

Я репетитор, поэтому обычно провожу большую часть дня в разъездах по городу: бегаю с одного занятия на другое. А сейчас я провожу 8-9 часов в день за столом у себя дома. Самая очевидная разница — состояние здоровья моей задней части.

Мои дни превратились в один сплошной беспорядок: просыпаюсь в 12 часов дня, часто ложусь спать в 6 утра. Я занимаюсь с учениками до 9 или 10 вечера, потом разговариваю с друзьями и семьей, а затем читаю или смотрю фильмы до рассвета.

Когда вспышка инфекции только началась, я дважды в неделю выходил из дома, чтобы сходить к лучшему другу и не сойти с ума. Мне 22 года, я здесь иммигрант без семьи, который медленно учит язык в чужом для себя месте. Мои друзья помогают мне сохранять рассудок. С тех пор как Собянин опустил занавес, я каждый вечер по три часа разговариваю с друзьями и жду допоздна, чтобы поговорить с родителями и сестрой, поскольку в Австралии в это время утро. В социальном плане это тяжело, но есть вещи и похуже, о которых стоит беспокоиться.

Cannot find ‘template.blocks.quote’ template with page »

Россия — ад. Но это мой дом. Здесь я в такой же безопасности, как и в Австралии, и я бы предпочел пересидеть пандемию у себя дома, а не в каком-то далеком уголке планеты.

Как ситуация в России выглядит по сравнению с тем, что происходит у вас на родине?

Австралийская экономика идет ко дну точно так же, как и российская, хотя экономические проблемы Австралии в основном связаны с вопросами аренды и ипотеки, а не с торговлей. Австралийцы, как и русские, ищут любой повод, чтобы нарушить карантин и гулять где-нибудь на пляже. Тем не менее, уровень инфицирования в Австралии резко падает даже при увеличении количества протестированных.

Как вы относитесь к мерам ограничения в Москве?

Когда занавес Собянина опустился, и понадобился пропуск, чтобы пройтись по городу, я был взбудоражен. Наконец-то, вот они реальные и осязаемые меры, подумал я. В последний раз, когда я проверял, выдали 3,5 миллиона пропусков. Неужели все они нужны, чтобы поддерживать работу служб этого города? Ни в коем случае. Я поговорил с дюжиной друзей и коллег, чья работа не состоит в том, чтобы поддерживать жизнь города — все они получили эти пропуска.

Русские мастерски обманывают собственное государство, а теперь миллионы случайных людей ходят по улицам благодаря системе, c которой можно расквитаться с помощью сообщения. Недавняя бессмыслица в метро (в конце апреля там образовались очереди на вход, поскольку полиция проверяла у всех пропуска — прим. ред.) показала, как жалко Собянин и его команда справляются с ситуацией. Мне стыдно называть это «планом». Это катастрофа.

Видели ли вы, как люди в панике что-то скупают в магазине возле дома, например, гречку или туалетную бумагу? Сталкивались ли вы с полицией?

Так. Много. Гречки. Хотя я и видел пустые полки, где раньше была гречка и рис, лично панику в магазинах не наблюдал. Что касается полиции, то однажды меня попросили скорее вернуться домой, когда я выносил мусор. В другой раз меня остановили по дороге в «Дикси», а полицейский просто откровенно пытался провернуть штуку типа «скучного злоупотребления властью, которое используют, чтобы лишить людей драгоценной части их дня». Поэтому я заговорил с ним по-английски, пока он не велел мне уйти по-русски, коротко и ясно. Это всегда так весело.

Еще я видел, как несколько десятков мигрантов из Средней Азии окружили и преследовали возле метро «Добрынинская». С одной стороны, это вполне оправданно, так как десятки людей, слоняющиеся без дела в общественном месте — едва ли круто в наше время. Но я искренне сочувствую мигрантам, которые почти всегда не могут позволить себе остаться дома без работы.

Вас волнуют новости об усилении мер наблюдения (технология распознавания лиц, уличные камеры, которые следят за гражданами)? Станет ли жизнь людей менее приватной, когда эпидемия закончится?

Свобода здесь строится на заимствованном времени, поэтому эта технология (уже проскользнувшая в ворота метро несколько месяцев назад), безусловно, будет продолжать использоваться российскими правоохранительными органами.

Это особенное время — испытание для авторитарных режимов. Ограничения свободы скорее связаны с самосохранением, нежели с угнетением. Любые колебания между этими крайностями могут спровоцировать критику со стороны общества — это огромный риск для государства.